Проблему отходов предстоит решать системно: от закрытия свалок мусора меньше не становится

Подробности

Категория: Проблемы

Россия ежегодно «производит» от 30 до 60 млн т бытовых отходов, которые по большей части свозятся на мусорные свалки, расположенные вокруг крупных городов и даже в соседних регионах. Накопление мусора вблизи поселений уже становится в России не региональной, а федеральной проблемой. И эта проблема требует комплексного и системного решения. Поскольку интересы городских и региональных властей, а также лоббистов мусорного бизнеса далеко не всегда совпадают. К выработке согласованных решений подталкивают и протесты населения, которые показывают, что закрытие или перемещения полигонов с места на место проблемы не решает.

Общественные протесты против мусорных свалок возникают в стране с печальной регулярностью. И закрытие по указанию президента свалки в подмосковной Балашихе мусорной проблемы не решило. И рано или поздно властям предстоит выработать согласованную программу по ее решению. Пока же местным чиновникам приходится использовать локальные решения. Так, при всех мусороперерабатывающих комплексах Подмосковья планируется создать предприятия по переработке органических отходов, которые исключат возникновение неприятных запахов. Об этом заявил вчера зампред правительства Подмосковья Александр Чупраков. «Мы запустим биореактор, который будет собирать газ наиболее быстрым и безопасным способом. При подключении к генератору на этой энергии можно производить экологическое электричество», – сказал коммерческий директор голландской компании Trisoplast Mineral Lines Юджин Тиммерманс.

Чиновники не сообщают об объемах инвестирования этих проектов, но очевидно, что это в любом случае гораздо дороже, чем просто свалить мусор в чистом поле. А именно так в основном у нас до сих пор решается проблема утилизации бытовых отходов, которых, кстати, ежегодно население производит в количестве не менее 60 млн т.

При этом самым дорогим в этом способе является именно транспортировка (около 65% от всей стоимости утилизации). Чем ближе свалка – тем больше прибыль оператора, которому городские власти платят за снятие головной боли. Это Европа могла в свое время позволить себе вывозить мусор в Африку, а у нас даже регионы с огромными пустующими бывшими пашнями, лесами строго следят, чтобы не дай бог к ним не попал мусор от соседей.

На днях губернатор Тверской области Игорь Руденя строго предупредил своих подчиненных об ответственности за «импорт» мусора. Глава области сообщил, что свалкой в Кимрах займутся на региональном уровне, потому что есть информация, что туда везут мусор из других регионов страны. На всякий случай даже планируется повысить статус свалки, передав ее в областную собственность.

«Если хоть одна машина с чужим мусором к вам приедет, у вас будут большие проблемы», – сказал Игорь Руденя главе Кимрского района.

Сегодня в стране органами государственной власти, общественниками выявлено около 22 тыс. свалок, многие из которых нелегальные. Президент Владимир Путин в Послании Федеральному собранию 1 марта 2018 года опять поставил задачу решить проблему мусорных свалок, особенно в черте городов.

Глава Минприроды Сергей Донской рассказывает в интервью СМИ о закрытии полигонов и о программе «Чистая страна», по которой в 2017–2025 годах построят пять мусоросжигающих заводов (МСЗ) – четыре в Московской области и один в Татарстане.

В Фонде дикой природы (WWF) считают, что мусоросжигательные заводы не решат проблему. «За последние годы на российских свалках накопилось более 40 млрд т отходов (с учетом промышленных), построенные при СССР мусорные полигоны переполнены, а количество нелегальных свалок в разы превышает количество легальных. 90% всех отходов отправляется на помойки, и лишь около 10% перерабатывается или сжигается, в то время как в развитых странах на переработку идет уже более 60–70% отходов», – сообщили «НГ» в фонде.

Экологи обращают внимание, что мусоросжигание – не только экологически опасный и экономически неэффективный, но и стратегически тупиковый путь. «В поддержку таких заводов часто приводят в пример Швецию, которая закупает мусор у соседей. На самом же деле она стала «заложницей» МСЗ, заключив долгосрочные контракты. Растущий уровень переработки не оставляет сырья для мусоросжигания, и его приходится закупать в соседних странах», – поясняют эксперты фонда.

Судя по всему, не только свалки, но и будущие предприятия по сжиганию мусора могут стать причиной новых митингов. WWF предупреждает, что жители районов, в которых планируется строительство, вполне обоснованно обеспокоены влиянием этих предприятий на их здоровье и уровень жизни, ведь при сжигании мусора в атмосферу может выделяться около 250 видов токсичных веществ, в том числе высокотоксичные, такие как тяжелые металлы, и ядовитые диоксины (сильнейшие канцерогены и мутагены).

Российское Минприроды уповает на раздельный сбор бытовых отходов, но опыт показывает, что эта система не срабатывает, операторы мусоросборки и жители не находят точек соприкосновения, особенно когда последним предлагают раскладывать отходы на три-четыре вида.

Эксперты уверяют, что стоит обратить внимание на успешный опыт тех стран, где разделение отходов происходит лишь на две части: остатки еды и все остальное. В этом случае можно утилизировать до 99% всех так называемых твердых бытовых отходов.

«В твердых коммунальных отходах ежегодно безвозвратно теряется не менее 9 млн т макулатуры, 2 млн т полимерных материалов и 0,5 млн т стекла. Во вторичное производство направляется только 7,5% стекла, а 92,5% идет на захоронение. Коэффициент собираемости макулатуры составляет около 30%, а это в 2 раза ниже среднеевропейского уровня, – сказал «НГ» председатель Национального союза защиты прав потребителей Павел Шапкин.

При разделении мусора на уровне домохозяйств можно вторично перерабатывать более 70–80% отходов, что значительно сократит количество мусора, вывозимого на свалки, поясняют в WWF. Однако в настоящий момент доступ к инфраструктуре раздельного сбора мусора в крупных городах имеют в среднем около 14% горожан.

Анатолий Комраков

http://www.ng.ru/economics/2018-03-29/4_7201_musor.html

МУСОРНЫЙ ВЕТЕР ПЕРЕМЕН

События вокруг «Ядрово» вывели проблему свалок на федеральный уровень и дали сигнал городам, которые давно воюют за свое право дышать

География свалочных протестов растет: Коломна, Клин, Смоленская область, Новая Москва. Протесты против свалок обозначили новую для России тенденцию. Люди не просто ставят подписи под петициями в интернете — они готовы к живому протесту. Они сплачиваются в группы, тратят свое время и деньги на этот протест. Юристы, инженеры, строители, врачи — у каждого своя роль. Кто-то оформляет жалобы в прокуратуру и СК, кто-то работает с документами по технологиям утилизации мусора, кто-то консультирует по медицинским вопросам, другие за свой счет проводят экспертизы, устанавливают камеры на полигонах и ведут круглосуточное наблюдение. Теперь люди не просто жалуются и просят — они требуют. А главное, хотят лично контролировать каждый шаг властей. «Доверия больше нет», — говорят они. И это — реальная политика. Политика, которая давно отсутствует на федеральном уровне.

Волоколамск

И.о. главы Волоколамского района Андрей Вихарев, впопыхах назначенный в конце прошлой недели взамен уволенного Евгения Гаврилова, а также спецпредставитель губернатора по экологии Подмосковья Александр Чупраков теперь чуть ли не онлайн отчитываются о своих действиях по «стабилизации обстановки вокруг полигона «Ядрово».

«Очень важно, что мы создали штаб, который сегодня начал работу вместе с общественностью», — подчеркивает в своих комментариях Андрей Вихарев.

«Как мы сегодня договаривались с инициативной группой жителей, цистерны для откачивания фильтрата с полигона прибыли, — сообщает Александр Чупраков на страничке Волоколамского района в инстаграме. — До утра будет смонтировано необходимое оборудование для закачки фильтрата из котлована. Для объективности общественники смогут посмотреть, как это будет происходить». На сайте Волоколамского района появилась «дорожная карта» полигона, утвержденная вместе с общественниками.

А замминистра экологии Московской области Михаил Сылка лично провел «экскурсию» по мусорному полигону для инициативной группы, куда входит и знаменитая девочка-протест, 10-летняя жительница Волоколамска Таня Лозова. 21 марта Таня попала на видеокадры вместе с губернатором Подмосковья Алексеем Воробьевым. Воробьев приехал в центральную больницу Волоколамска, куда после очередного выброса свалочного газа с признаками отравления были доставлены 57 детей. И пока возмущенные родители требовали отчета о происходящем, Таня в своей розовой шапочке протиснулась в кадр и жестом сначала указала на губернатора, а потом ладонью провела себе по горлу.

В ходе экскурсии Сылка под камеры пообещал Тане, что «старую свалку рекультивируют и закроют, а объемы ввозимого на новый полигон мусора вернутся к прежним». Собственно говоря, именно этого и добивались жители Волоколамска. Последние полтора года нагрузка на полигон «Ядрово» значительно увеличилась. Если раньше свалка обслуживала только три района области: Волоколамский, Шаховской и Лотошинский, то теперь — более дюжины. При этом технологии утилизации и хранения отходов не соблюдались. Район оказался на грани экологической катастрофы: по периметру свалки появились ручьи фильтрата, отравляющие местные реки, а регулярные выбросы свалочного газа стали угрожать здоровью жителей.

Коломна

«Наш полигон «Воловичи» существует с начала 90-х. Он обслуживал только наш город и район. До прошлого года мы вообще не замечали его существования, — говорит член инициативной группы Ирина Налетова. — Ощутимый запах появился летом прошлого года. Люди стали жаловаться на головокружение, дети на тошноту. Жалобы оставались без ответа. В результате наблюдения, которое мы установили у полигона, стало ясно, что к нам стали свозить мусор из Москвы, это видно и по номерам, и по размеру машин: московский мусор всегда привозят КамАЗы с прицепами. У полигона существует проектная мощность около 100 тысяч тонн мусора в год. По нашим данным, в прошлом году туда было завезено 500 тысяч тонн отходов. И рукой махнули на технологии хранения мусора.

Каждый день к нам прибывало по 300 машин. Запах есть даже при минусовых температурах. В наших реках стала дохнуть рыба. Мы с ужасом ждем наступления тепла».

С прошлых выходных у въезда на полигон «Воловичи» местные жители установили круглосуточное дежурство. Около 150 человек перекрыли въезд на свалку. Полиция пыталась вытеснить протестующих, угрожая административными санкциями. «Хорошо, — сказали люди, — закон нарушать мы не хотим», — и бесконечной вереницей стали переходить дорогу по пешеходному переходу. Завоз мусора прекратился. Люди расходиться не собираются. Дежурят посменно по 5–6 часов, все, кто не может находиться на дежурстве, помогают: кто-то пригнал машину дров, кто-то организовал полевую кухню, кто-то помогает продуктами, теплыми вещами.

«Наша инициативная группа возникла стихийно, — говорит Ирина. — Познакомились все в группах в социальных сетях, где обсуждали, как нам и нашим детям дальше жить в этой вони, когда власти нам врут и говорят, что все нормально. У нас четко распределены зоны ответственности: кто-то занимается сбором подписей, кто-то составлением обращений и жалоб в прокуратуру СК, есть те, кто за свой счет ездит по различным экологическим форумам, конференциям, связываются с экологическими организациями, освещают нашу проблему, советуются. Теперь уже люди хотят сами разбираться, что происходит. Мы сами следим, сколько машин прибывает на свалку, и в специальных тетрадях ведем отчетность».

Поначалу муниципальные власти никак не реагировали на протест. Однако в среду к активистам приехал мэр Коломны Денис Лебедев и предложил им «совместно определиться, что мы будем делать дальше».

Клин

Жители Клина воюют со своим полигоном больше года. 10 марта на сайте МЧС Московской области появилось сообщение о том, что расположенный рядом с городом мусорный полигон «Алексинский карьер» закрыли. Мусор, следовавший сюда, планировалось отвозить на полигон «Ядрово» в Волоколамск. Несмотря на сообщение, на следующий день мусоровозы продолжили возить мусор на полигон. Около ста человек вышли на стихийную акцию протеста у въезда на свалку.

Они вызвали полицию, чтобы полицейские перекрыли проезд к свалке. Полиция приехала, однако замначальника полиции города Клина по охране общественного порядка Роман Чистяков заявил, что на сайте МЧС была опечатка (сообщение впоследствии было удалено). Сразу после этого полиция начала задерживать протестующих. Восьмерым активистам было вменено участие в несанкционированном митинге, им выписали штрафы на сумму от 10 до 20 тысяч рублей.

Это была далеко не первая акция протеста жителей Клина и прилегающих деревень. Предыдущий митинг, который прошел в начале марта, собрал более 4 тысяч человек. Жители требовали закрытия полигона, его рекультивации и отставки главы Клинского района Алены Сокольской, которая называет акции против полигона «спланированными и проплаченными».

Смоленская область

Жители деревень Ивашково, Барышево, Столбово, Старое, Жабино и города Гагарина требуют закрыть мусорный полигон, «так как в его окрестностях невозможно дышать и жить». 22 марта смоленская экологическая организация «Зеленый патруль» провела по этому поводу пресс-конференцию.

«Полигон еще к 2011 году отработал 93% своего ресурса, и тогда же местные власти приняли решение о необходимости строительства нового полигона в районе деревни Костино, — рассказал председатель организации Андрей Нагибин. — К 2017 году полигон должен был выработать свой ресурс полностью, об этом ранее заявляли и районные власти. Но, по данным на 2018 год, новый полигон так и не появился, старый не рекультивирован и продолжает работать».

Троицк, Новая Москва

11 марта в Троицке прошел очередной экологический митинг. В нем приняли участие около 450 жителей. Они требовали ликвидации расположенного недалеко от города мусорного полигона «Малинки» и отказа от строительства нового. Несмотря на то что мэр Москвы Сергей Собянин подписал указ о консервации старого полигона, горожане больше не верят властям и опасаются, что это было сделано во избежание увеличения протестной активности перед выборами, и после 18 марта полигон будет расконсервирован.

Ирина Гордиенко

https://www.novayagazeta.ru/articles/2018/03/28/75972-musornyy-veter-peremen

МУСОРНАЯ ПРОБЛЕМА, КОТОРУЮ НЕ РЕШИТЬ ПОПУЛИСТСКИМИ МЕТОДАМИ, МОЖЕТ ВОСПИТАТЬ ОТВЕТСТВЕННЫХ РОССИЯН

21 марта, через три дня после выборов, в волоколамскую районную больницу обратились 76 детей. Причина — мусорный полигон «Ядрово»: свалка постоянно выделяет ядовитые вещества, и еще до выборов люди требовали ее закрытия. На следующий день разъяренные жители, собравшись на стихийный митинг, поколотили главу Волоколамского муниципального района Евгения Гаврилова. Кстати, в выборах район практически не участвовал — явка, даже с возможными вбросами, составила 44%.

Проблемы в Волоколамске начались после того, как Путину на прямую линию дозвонился житель другого подмосковного города — Балашихи — и пожаловался на чудовищную вонь от местного полигона. После этого свалку в Балашихе закрыли, но мусора-то от этого меньше не стало. Москва и Московская область производят в год около 8 млн тонн мусора, а перерабатывают — ноль без палочки.

И закрытием свалки в Ядрово эту проблему тоже не решить. Закроется «Ядрово» — откроется какое-нибудь «Кукуево». От перемены места складирования мусора общий его тоннаж не изменится.

Мусор, на самом деле, это та проблема, на которой современная российская модель устройства общества — «моя хата с краю», «что общественное, то не мое», «пусть государство решает» — дает серьезный сбой. Она не может быть решена властью за общество и обществом за власть.

Она требует полного пересмотра взгляда на производимый всеми нами мусор — так же как всем автомобилистам Москвы совсем недавно пришлось пересматривать взгляды на то, что причитается их автомобилям. Она требует гражданской ответственности, а гражданская ответственность бывает только у граждан. Ее не бывает у пофигистов и верноподданных.

Мусор — это гораздо серьезней, чем глобальное потепление.

Одна из самых моих больших претензий к тем, кто устраивает демонстрации с плакатами «CO2 убивает», — это как раз то, что подобные «фейк ньюс» вытесняют из поля зрения обывателя катастрофическую проблему индустриальной цивилизации, а именно банальных мусорных залежей перед домом.

Человечество должно понимать, что за последние 10 лет оно произвело пластика больше, чем за предыдущие 100, что на каждого современного человека приходится тонна пластикового мусора и что в Тихом океане плавает гигантская жидкая пластиковая помойка — great Paсific Garbage Patch — площадью 1,3 млн кв. миль. Это вам даже не полигон «Ядрово».

Второе — эта проблема пока неразрешима с помощью рынка. Переработка мусора в общем и целом не окупается.

Свежеизготовленная резина стоит на 40% дешевле резины из вторсырья. Тонна стеклянного вторсырья в 1990-х стоила от 40 до 60 долларов, а чистого кварцевого песка — около 18 долларов.

Компании по переработке пластика предлагают новые рецепты все время. В Эстонии, например, с 2009 года действует компания ELEGRO, которая утверждает, что ее пластиковые доски, сделанные из вторсырья, совершенно безопасны, экологичны и стоят дешевле аналогичных продуктов из первичного сырья. Компания, которая действительно эту проблему решит, станет миллиардером и обгонит по капитализации Apple.

Пока же если бы мусор было перерабатывать выгодно, то эта проблема решалась бы сама собой: у каждой двери стояли бы компании, готовые купить у вас мусор, и муниципалитетам не приходилось бы организовывать службы по его вывозу, платить за сжигание, разборку, переработку etc.

Проблема переработки мусора — это проблема, выражаясь высоким экономическим штилем, интернализации экстерналий. Для общества в целом, несомненно, выгодно, чтобы мусор перерабатывался. Чтобы банки из-под кока-колы не валялись вдоль дорог, чтобы овраги, поля и ущелья не были заполнены самочинными свалками.

Но современным компаниям и потребителям невыгодно ограничивать производство мусора. Для этого нужны нерыночные и внерыночные меры.

Мусор — это та сфера, в которой работает не рынок, а — в сильнейшей степени — чувство социальной общности, чувство общественного пространства. Надо ли говорить, что в России это чувство выжжено каленым железом? Что за воротами — то не мое.

Человеческая цивилизация всегда производила мусор. Мусор — главнейший продукт цивилизации. Если бы люди не производили мусор, археологам нечего было бы раскапывать.

На Ближнем Востоке одним из главных объектов раскопок неизменно является «телль» — холм искусственного происхождения высотой до тридцати метров, образовавшийся в течение тысячелетий из отходов жизнедеятельности. Правда, основной объем этих отходов составляют необожженные глиняные кирпичи.

Поселение сидит на одном месте две тысячи лет, гадит под себя и растет.

На левом берегу реки Тибр возвышается холм высотой 53 метра. Он называется Monte Testassio, т.е. Черепковая гора, и полностью состоит из обломков глиняных амфор, ввезенных в Рим во времена империи.

Но все-таки доиндустриального мусора было мало. Monte Testassio — исключение, подтверждающее правило и напоминающее нам, что Рим был цивилизацией с гигантскими масштабами производства и рыночных перевозок.

В русском же языке есть поговорка, которая очень сильно напоминает нам, как мало было отходов: «сора из избы не выносить».

«Сора из избы» было нельзя выносить в традиционной культуре потому, что злобный колдун мог использовать его для того, чтобы навести чары на обитателей избы.

Еще лет 30 назад, когда я жила на даче, в поселке не было мусорных бачков, и в них никто не нуждался. Зачем?

Все объедки шли в компостную кучу, туда же шло, щедро пересыпанное торфом, ведро из садового сортира. Молоко в магазине наливали в бидон, а сметану — в банку. Конфеты насыпали в бумажный кулек, который потом кидали в печку. За месяц наше дачехозяйство производило в виде мусора два десятка консервных банок — not a big deal. Вот в городе мы производили мусор. А на даче — нет.

В 1990-х годах объем и характер мусора, производимого российским населением, радикально изменился. Исчезли бумажные кульки, многоразовые банки под разливную сметану и авоськи. Появились пластиковые пакеты, упаковки, коробки, фольга, пластик и пр. Советские механизмы сбора мусора (сдача бутылок, макулатуры) исчезли. А западные, развитые, основанные на бережном отношении к окружающей среде, — не появились.

Современный россиянин производит 400 кг мусора на душу населения в год. И цифра эта только растет.

В доиндустриальном мире переработка мусора была особой профессией.

В Сингапуре в конце 50-х действовали «карунг гуни» — старьевщики, которые с тележками обходили дома. Некоторые из них на своем бизнесе стали миллионерами.

В Каире еще недавно жили «забалин» — жители особых поселений, число которых достигало около 60 тыс. человек. Их главной заботой был вывоз мусора, а 90% их были копты-христиане. Почему христиане? Потому что 90% мусора составляли пищевые отходы, и они кормили ими свиней. Сейчас, когда 90% мусора составляет пластик, «забалин», естественно, загнулись.

Эпоха пластика покончила со старьевщиками, и цивилизованные страны стали разрешать проблему по-другому: платя огромные, нерыночные деньги за переработку мусора и убеждая граждан в общей ответственности.

Эта политика принесла плоды: к примеру, в США с 2007 по 2009 год производство мусора упало с 255 млн тонн до 243. Число муниципальных свалок уменьшилось с 7924 в 1988 году до 1754 в 2006-м. Уровень переработки мусора в развитых странах возрос до 35–60%.

В результате в современном мире степень процветания и общественной ответственности той или иной группы людей очень четко характеризуется тем, что она делает с мусором. В Джорджтауне в Вашингтоне улица перед домом будет тщательно выметена. В том же Вашингтоне, но в другом районе все будет загажено. В Ливане вы, не глядя, можете опознать, въехали вы в христианскую деревню или в мусульманскую, под контролем «Хезболлы». Христианская деревня будет чистейшей. А в мусульманской все общественное пространство будет загажено пластиковыми бутылками.

К сожалению, на шкале человеческой ответственности Россия находится там же, где и «Хезболла». 90% российских граждан не осознают производство ими мусора как серьезную проблему, и государство не делает ничего, чтобы они ее осознали.

Когда я еще жила на нашей даче (до того как нам с родителями пришлось уехать), постоянно, каждую неделю, убирала мусор с улицы вдоль нашего дома: бутылки, банки, обертки от еды, брошенные рабочими со строек. Я не хвастаюсь: я констатирую проблему. Бутылки и банки бросали люди с низким социальным статусом. Убирал их человек, у которого социальный статус был повыше.

Помню картинку: из коммунальной трехэтажки (на соседней улице) выходит опохмелившийся человек и широким жестом бросает бутылку прямо в траву — в палисадник. «Куда же вы ее бросаете? — сказала я. — Это же ваш дом». Замечание произвело удивительное впечатление. Он не обиделся, не возразил. Напротив, заморгал, пораженный внезапно открывшейся ему истиной. «Ой, правда!» — сказал, подобрал бутылку и понес ее дальше.

Реакция эта — показательна.

Постсоветский человек не воспринимает окружающее пространство как общественное. Он воспринимает его как ничье.

Совершенно такая же проблема была и с машинами. Пока личных авто было мало, их можно было бесплатно ставить на обочине. Когда машин стало много, пришло понимание, что за комфорт владельца личного автомобиля платят все остальные горожане. И все действия московских властей последних лет были направлены как раз на то, чтобы интернализировать автомобильные экстерналии. На то, чтобы владелец машины платил за используемое им общественное пространство. Они пытались выстроить московское общественное пространство по западному образцу.

То же самое московские власти должны сделать с мусором. Мусор, как и автомобиль, больше не может быть нерегулируемым. Мусор — это один из примеров того, что современная городская инфраструктура плохо совместима с разгильдяйством, воровством и популизмом.

Дело не в «Ядрово». Этот полигон можно закрыть, но мусор от этого никуда не денется. Сжечь этот мусор нельзя, потому что при сжигании он выбрасывает в воздух не только мифический «яд» СО2, но и самые настоящие диоксины.

А для того чтобы его переработать, должна быть налажена хотя бы самая элементарная его сортировка. Так же как на улицах Москвы появились платные парковки, на них должны появиться контейнеры для раздельного сбора мусора.

Городские власти должны принять жесткие меры к тому, чтобы ограничить количество пластиковых пакетов — запретить их бесплатную выдачу в супермаркетах, ввести на пластик специальный акциз. Они должны ввести залоговую стоимость для стекла и жестянок.

Они должны ввести еще множество мер, которые, увы, будут работать только при наличии гражданской ответственности у горожан. Только тогда они будут восприниматься как участие в общественном благе, а не как «вот сволочи, опять запретили».

Впрочем, наличие гражданской ответственности может пробудить у людей совсем другие инстинкты — те, которые властям как раз не хотелось бы пробуждать.

Ведь согласитесь — нельзя граждански ответственно вести себя по отношению к мусору, но при этом оставаться граждански безответственными во всем остальном.

Юлия Латынина

https://www.novayagazeta.ru/articles/2018/03/22/75904-sor-iz-izby-pora-vynosit